Виктор Васильев об Анне Снаткиной и «Вышке»

– Виктор, какие еще сюрпризы ожидают поклонников проекта?

Виктор Васильев: Хочется сказать, что будет жарко, но, конечно, не в бассейне (улыбается). Захватывающих моментов, во время которых учащается сердцебиение, впереди еще много. Пару раз — не стану говорить когда, кто и на какую высоту забирался, — я зажмуривал глаза, потому что смотреть на это страшновато.

— Вас не пытаются приобщить?

Виктор Васильев: Кто знает? Может, я тоже искупаюсь.

— Почему вы согласились вести этот проект?

Виктор Васильев: Я отказался.

— Вас уговорили?

Виктор Васильев: Скажем так… Поначалу мне казалось, это шоу одной секунды: залез, собрался с духом и прыгнул. То ли дело ледовые шоу: участник долго и красиво катается, на него смотрят.

— И кто же подтолкнул вас на этот шаг?

Виктор Васильев: Жена. Она сказала: «Дурак, это же Первый канал!» (Улыбается.) В принципе Аня права, ведь шоу делает профессиональная команда. На выходе получилось шоу, которое я бы смот­рел, если бы его не вел.

— За кого из участников особенно переживали?

Виктор Васильев: За всех. За напускным спокойствием и шутками всех участников явственно проступало волнение, и когда камера выключалась, человек превращался в дрожащий комок.

— А вы когда-нибудь ныряли?

Виктор Васильев: Да, метров с пяти. На Крестовском острове стояла вышка, с которой я с друзьями прыгал. Мне было лет семнадцать, может чуть меньше.

— Не страшно было?

Виктор Васильев: Да нет… И потом, если перед тобой пять мальчишек прыгнули, то, страшно тебе или нет, все равно должен прыгнуть (улыбается). Выслушивать издевки страшнее. Мне кажется, многие участники «Вышки» руководствовались тем же принципом: «Как я буду смотреть людям в глаза, если все прыгнули, а я нет?»

— Расскажите, кто учил вас плавать?

Виктор Васильев: С плаванием связана очень интересная история. В первом классе мама привела меня в Школу олимпийского резерва, но конкурс уже закончился. Из тысячи детей отобрали всего сорок. Опоздавших было четверо. Тренер, видимо, нас пожалел и повел в бассейн, а когда вернулся, поднял мою руку и спросил родителей, дожидавшихся своих детей: «Чья будущая олимпийская звезда?»

— Почему вы не стали олимпийским чемпионом?

Виктор Васильев: Через год меня выгнали за то, что я подговорил всех мальчишек подглядывать за девочками в душевой (улыбается). Это было во втором классе, а в пятом родители записали меня в СК «Звезда».

— И у вас снова появился шанс стать знаменитым спортсменом?

Виктор Васильев: Нет, я стал бояться воды. У тренеров был такой метод — бросать детей на глубину и, в случае чего, протягивать длинную палку, чтобы ребенок не утонул.

— Какой-то садизм…

Виктор Васильев: Да, было очень страшно. Я говорил тренеру, что у меня болит живот. Мне поверили один раз, другой, а на третий раскусили и заставили прыгнуть. Надо было видеть, как я вцепился в палку.

— Но, судя по вашему рассказу о прыжках на Крестовском, страх вам удалось перебороть?

Виктор Васильев: Классе в седьмом я наконец понял технику. Сейчас меня из воды не вытащить.

— Как вы думаете, почему у вас возник страх воды?

Виктор Васильев: Я, наверное, боялся не столько воды, сколько глубины. Когда меня в первом классе привели в бассейн, там было мелко. Тренеры просто смотрели, как дети держатся на воде. У меня немножко косолапые ноги, что для пловца хорошо, поэтому тренер посчитал меня перспективным.

— А прыжки в воду — это травмоопасно?

Виктор Васильев: Очень! Я с ужасом смотрел на ноги участниц: у иных не просто здоровые синяки, а все бедро синее. Любая ошибка в этом виде спорта — и сильный удар о воду.

— Интересно, а высоты вы не боитесь?

Виктор Васильев: Не боюсь. В Петербурге жил в районе новостроек. Мы с мальчишками и по гаражам прыгали, и на краю крыши стояли на скейтах — брали друг друга на слабо. Тогда еще не было мобильных телефонов, чтобы заснять свой поступок и выложить в Интернет. Достаточно было того, что кто-то из друзей увидит.

— На скейтах? На крыше? Как это?

Виктор Васильев: Очень просто: стоишь на скейте на краю крыши, пытаешься найти равновесие. Сначала тебя держат за руку, а потом отпускают… Я даже помню адрес дома: проспект Энтузиастов, 46, корпус 2, недалеко от школы. Иногда, когда летаю во сне, он мне снится — так сильно запал в душу.

— И часто вы летаете во сне?

Виктор Васильев: Бывает. Я не столько летаю, сколько падаю: в груди что-то сжимается, ты долго летишь и только перед самой землей просыпаешься.

— А в реальной жизни вы падали?

Виктор Васильев: Переломов у меня не было, значит, не падал. С парашютом прыгнул бы, правда родные отговаривают. А еще я очень люблю аттракционы. Недавно мы с Димой Хрусталевым были в Абу-Даби. Там есть огромный Феррари-парк. Самый, пожалуй, страшный аттракцион — трасса, где машина развивает скорость до 360 километров. Напоминает «Формулу 1».

— И что заставило вас решиться на этот без­умный аттракцион? Жажда адреналина?

Виктор Васильев: Нет, мы всего этого не знали, пока не попробовали (улыбается). Хрусталев вообще боится аттракционов. Но ладно Хрусталев, я сам ужасно испугался. Меня впечатало в сиденье, в голове проносились мысли: «Зачем я это сделал?!» Скорость безумная. Сначала болид летит по прямой, а потом начинает крутиться… Ужас!

— Теперь на американские горки ни ногой?

Виктор Васильев: Почему? В Японии, говорят, есть аттракцион: машинка сначала мчится по воздуху, а потом резко уходит в тоннель под водой… Мечтаю съездить!

— Отчаянный вы мужчина! Вас надо было не ведущим «Вышки» приглашать, а участником. Кстати, согласились бы?

Виктор Васильев: Наверное. В свое время у меня была идея сделать телевизионную программу, в которой я повторил бы все трюки Волка из «Ну, погоди!». Все начиналось бы с того, что я иду по улице и пинаю урну перед проезжающей мимо милицейской машиной. Потом съезжаю в тазу по эскалатору, причем с бегемотом на спине. Понятно, что не с большим, а хотя бы с карликовым… Потом катаюсь на коньках, пишу на льду «С Новым годом!» и проваливаюсь в прорубь… У меня даже Заяц есть!

— Хрусталев?

Виктор Васильев: Да-да (улыбается). Это было бы смешно.

— Вас, такого свободного и независимого, не пугала перспектива семейной жизни?

Виктор Васильев: Никогда. Я вырос в многодетной семье и хотел создать свою, просто не встречался близкий человек. А тут раз — и все сложилось. «Где ты раньше была?» — спрашиваю у Ани. «Снималась в кино!» — улыбается она. Мне кажется, в жизни все происходит так, как должно. Весь мир — в твоей голове. Счастливый человек тот, кто умеет радоваться простым вещам.

— У вас это получается?

Виктор Васильев: Кажется, да. Я неконфликтный человек, никому не делал зла.

— Вы не производите впечатления звезды, хотя один из самых популярных шоуменов…

Виктор Васильев: Чувство собственной важности — признак недостатка ума. В нашей профессии важничать нельзя, просто кого-то больше снимают, кого-то меньше. А все эти звезды — надуманная ерунда…

— Неужели даже в начале карьеры вы не чувствовали эйфории от того, что вас узнают на улицах, просят автограф?

Виктор Васильев: Нет. И потом, все происходило очень плавно. Сначала благодаря КВН нас стали узнавать в группе, затем — на факультете, в институте, в городе… Потом мы приехали в Москву, через некоторое время махнули на гастроли: колесили по стране — от Мурманска до Владивостока.

— Гастроли — отличный шанс собрать новый материал. У вас есть записная книжка, в которую вы заносите свои наблюдения?

Виктор Васильев: У меня никогда не было записных книжек. Вот у Вадика Галыгина есть блокнот, который он называет «История болезни» (улыбается). Если приходит интересная мысль, он сразу ее записывает. Я же предпочитаю пользоваться гаджетами.

— А за дочкой что-нибудь записываете?

Виктор Васильев: Я записываю Веронику на видео. Это фантастика! Моя мама, воспитавшая четверых детей, говорит: «Ребята, вам повезло! У вас очень спокойный ребенок». Вероника спокойная и внимательная. Начинаешь ее хвалить: «Какая ты красивая девочка!» — и она расплывается в улыбке. Очень интересно за ней наблюдать.

— Поделитесь одним из свежих наблюдений.

Виктор Васильев: Вероника любит футбольный мяч!

— Это в ней просыпаются гены папы, который обожает футбол?

Виктор Васильев: Нет, все гораздо проще: Веронику завораживают черные прямоугольники на белом фоне. Когда она увидела маленький футбольный мячик, все другие игрушки отошли на второй план.

— По какому принципу вы выбирали для дочери имя?

Виктор Васильев: Мне нравятся имена Анна и Мария. Но Аней зовут мою жену, Машей — ее сестру и мою сестру… Ане хотелось назвать дочь Александрой. Но для девочки это слишком сложное мужское имя. Кто ее будет называть Александрой? Разве что когда подрастет, а до тех пор будут звать Сашкой… Имя Вероника пришло абсолютно случайно. Мою любимую бабушку зовут Верой, а на кинопремии «Ника» мы с Аней впервые появились вместе, вот и получилась Вера в «Нику» (улыбается).

— Сейчас вы часто появляетесь с Аней в общественных местах?

Виктор Васильев: Аня в первый раз побывала в клубе в 29 лет, и ей понравилось. А я любитель электронной музыки, она у меня и в машине играет. И если раньше Аня просила: «Выключи эту долбежку!», то вчера ехала и пританцовывала (улыбается).

— Анна временно отошла от работы, когда стала мамой?

Виктор Васильев: Да. Ребенок смотрит на тебя глазами, в которых отражается весь мир… Аня в глазах Вероники просто тонет. Мне самому из дома выбраться невероятно сложно. Но, думаю, когда дочь подрастет, мы не будем домоседами.

— Многие родители путешествуют с грудными детьми… Почему бы не отправиться с Вероникой куда-нибудь на острова?

Виктор Васильев: Будь моя воля, я бы уже путешествовал. Познавать мир безумно интересно. Сегодня есть столько приспособ­лений, которые облегчают путешествия с детьми. Я с удовольствием надеваю на грудь рюкзачок, в котором Вероника любит спать. Когда она засыпает, я говорю Ане: «Хомяк обмяк». Там такие щеки! (Улыбается.)

— Где вы уже побывали с Анной?

Виктор Васильев: Перед свадьбой мы отправились в круиз по Средиземноморью. Огромный теплоход, семна­дцать палуб, три футбольных поля! Когда гостиница ездит по миру за тобой, это очень удобно. Начали путешествие в Риме, а закончили в Венеции.

— Венеция — мечта любой невесты!

Виктор Васильев: Да, но наше путешествие пришлось на первый месяц Аниной беременности и ее жуткий токсикоз. Так что впечатление от поездки было подпорчено. А медовый месяц мы провели на Мальдивах. Вот дочь подрастет, и будем колесить по миру втроем.

— А может, уже вчетвером или впятером? Вы ведь родились в многодетной семье — разве не хотите еще детей?

Виктор Васильев: Не думал об этом, пока не родилась Вероника. А сейчас понимаю: чем больше, тем лучше! Мы с Аней уже говорим о втором ребенке. Жена вообще собирается родить сразу двоих, чтобы разом отстреляться (улыбается).